3 Л.Г.Протасов Всероссийское Учредительное собрание

70       Л.Г.Протасов Всероссийское Учредительное собрание

Львова посетила делегация известных общественных деятельниц России (В.Фигнер, С.Панина, А.Милюкова, А.Тыркова). Премьер заверил их, что женщинам будет дано права голоса.

Состоявшиеся летом и в начале осени выборы в органы местного самоуправления — городские думы и волостные земства — опровергли страхи и худшие предположения. Женщины, по наблюдениям очевидцев, не были склонны к политическим крайностям, отличаясь особой серьезностью при голосовании. Но эти выборы показали и другое — в деревне женщинам еще предстояло бороться за свои права, преодолевая патриархально-крестьянские предрассудки. Так, в селе Ново-Троицком Бердянского уезда (Таврическая губерния) мужики отменили выборы волостного земства из-за того, что в них участвовали женщины, и на повторные выборы уже их не допустили. В Платоновке Козелецкого уезда на Черниговщине, в некоторых других местах крестьяне не допустили женщин к земским выборам33.

Избирательный закон не предусматривал каких-либо ограничений имущественного и образовательного характера. Не было и ценза оседлости, от которого прежде особенно страдали многочисленные рабочие-сезонники и крестьяне-отходники. В избирательные списки включались все лица, прибывшие на территорию избирательного участка к моменту их составления. Это обеспечило право голоса за сотнями тысяч беженцев из западных губерний, оккупированных германскими войсками. Не делалось различия между природными россиянами и натурализовавшимися иностранцами, принявшими российское гражданство хотя бы накануне составления избирательных списков. Кочевники должны были голосовать там, где будут жить во время выборов.

Особое совещание отклонило поправку об ограничении в избирательных правах содержателей домов терпимости, признав тем самым, что принадлежность к той или иной профессии, как бы она ни была отвратительна, не может служить поводом для такого ограничения34.

Вместе с тем вводились и изъятия из электората. Были лишены избирательных прав все лица, находившиеся к моменту выборов под стражей. В отношении тех из них, кто еще находился под следствием и чья вина не была установлена судом, это выглядело нарушением презумпции невиновности. Но октябрьский переворот и здесь многое изменил. Случаи голосования в тюрьмах известны. Лишались права голоса лица, не восстановленные в правах состояния после отбытия наказания по суду35.

Специфическим был вопрос о дезертирах, счет которых шел на миллионы (по крайней мере, не менее двух). Командование

Глава 2.  Предвыборный марафон

71

требовало поражения их гражданских прав, и начальник штаба Ставки генерал М.В.Алексеев в письме военному министру А.И.Гучкову от 16 апреля рекомендовал лишить дезертиров права выбирать в Учредительное собрание36. На этой точке зрения стояли, естественно, все оборонцы, не желая давать такого косвенного морального оправдания дезертирства, как предоставление беглецам права голоса. Юридически же ситуация ныне представляется абсурдной, поскольку дезертир, явившийся на выборы, подлежал задержанию, после чего он уже не был вполне дезертиром. Но это лишь иллюстрация к тому состоянию, в каком находилась в ту пору страна.

Впрочем, большевики отстаивали иной взгляд на проблему дезертирства, рассматривая его как форму массового политического протеста против несправедливой войны, как самодемобилизацию армии. В лишении дезертиров избирательных прав они видели внесудебную расправу. 26 мая Временное правительство своей властью определило, что военнослужащие, самовольно покинувшие ряды войск, лишаются права избирать в Учредительное собрание и права на землю (последнее решение должно было утвердить само высокое Собрание)37. На деле же и это ограничение оказалось неэффективным. Число дезертиров не уменьшилось, а постоянно умножалось; они безбоязненно являлись на избирательные участки, голосовали сами и зачастую оказывали давление на избирателей.

В недрах Особого совещания острую дискуссию породил вопрос об избирательных правах членов царской семьи, малозначительный, на первый взгляд. Вначале предполагалось лишить Романовых лишь пассивного права, то есть быть избранными в Учредительное собрание, дабы не дать возможности монархическим элементам развернуть легальную агитационную кампанию. Что касалось права голоса для Романовых, то в этом не усматривалось опасности, так как «ничтожное количество членов царствующего дома никоим образом не может повлиять на самый исход выборов»38. При обсуждении вопроса 30 мая в Особом совещании развернулись споры. По мнению кадетов, выраженному Ф.Ф.Кокошкиным, лишение Романовых права голоса «неэстетично», выглядит актом политической мести, не гармонируя с общим демократическим духом закона. Им резко возражал М.Ю.Козловский, напомнив, что народ, свергнувший монархию, тем самым определил свое отношение к Романовым. Дарование же им избирательных прав было бы попранием воли народа и преступлением против революции.

Особое совещание явным большинством (38 голосов против 5) отклонило всякое ограничение избирательных прав царской семьи. Тем большим было изумление всех, когда Временное правительство отказало Романовым и в активном и в пас

72

Л.Г.Протасов Всероссийское Учредительное собрание

сивном избирательном праве. Вероятно, таким способом оно хотело избавиться от подозрений в симпатиях к монархии: в противном случае именно так истолковал бы это народ, а для левых это был бы лучший подарок. Группа членов семьи Романовых (великий князь Николай Михайлович и др.) заявили протест против такого решения, мотивируя его тем, что отдельные ветви семьи состоят в дальнем родстве с царем и несправедливо налагать столь серьезную гражданскую кару на всех членов фамилии39.

Перед самым октябрьским переворотом в небольшевистских газетах муссировался вопрос о том, может ли Ленин, официально состоявший под судом, избирать и быть избранным в Учредительное собрание. Вопрос был поднят Московской столичной окружной комиссией перед сенатом40, но разрешился он, как известно, самой жизнью.

Ключевым был, безусловно, вопрос о системе выборов. Сравнительные достоинства и недостатки разных избирательных систем, возможность их применения в условиях России изучала специальная комиссия Особого совещания, они широко обсуждались в прессе. Выбор был сделан в пользу пропорциональной системы как наиболее демократичной. Она была изобретена французским революционером Сен-Жюстом, усовершенствована и обоснована английским мыслителем Д.-С.Миллем. Эта система уже применялась в ряде государств Европы (в «старой» Швейцарии, в «молодых» Сербии, Болгарии, Финляндии и др.). Ее основное преимущество перед широко распространенной мажоритарной системой заключалось в том, что она не требовала абсолютного большинства голосов в каждом избирательном округе и обеспечивала права меньшинства, что, пожалуй, признается ныне главным критерием демократизма. Это означало, что даже самая слабая партия могла послать своих представителей в Учредительное собрание, набрав установленный для данного округа минимум голосов. В условиях России несомненным плюсом было и то, что можно было в наибольшей степени использовать существующее административное деление страны, приняв за избирательный округ губернию или область. Сторонники пропорциональной системы видели ее достоинство и в устранении личной борьбы, при которой волю народа могли узурпировать авантюристы и демагоги.

За эту систему в принципе высказывались и либералы. На VII съезде кадетской партии Ф.Ф.Кокошкин в докладе об Учредительном собрании характеризовал пропорциональную систему как наиболее целесообразную в России и справедливую. Кадетский ЦК, высказавшись за нее, рекомендовал своим

Глава 2.  Предвыборный марафон

73

местным организациям обсудить этот вопрос и представить свои соображения Центральному комитету41.

Но в кадетской среде были и возражения против этой системы, высказанные, впрочем, чаще задним числом, на фоне триумфа большевизма. Их общий смысл заключался в том, что пропорциональное представительство и прямые тайные выборы для России малопригодны, учитывая на 70% неграмотное население и «полное незнакомство с политическими партиями»42. «Эта система чужда духу русского народа, — писала 14 ноября выходившая в Великом Устюге прокадетская газета «Северо-Двинский край», — потому что она закабаляет избирателя партийными списками, которые не позволяют проявить истинный лик народа. Скорее всего можно опасаться, что благодаря этой системе в Учредительное собрание пройдут не выразители воли народа, а политические самозванцы». Уже в эмиграции, касаясь итогов выборов в Учредительное собрание, крымский кадет Д.С.Пасманик писал: «Хваленая пропорциональная система понизила сознательность до нуля. Голосовали массы по команде за "Землю и волю", за "Долой войну"43. По-видимому, не случайно именно провинциальные кадеты, ближе знавшие состояние массовой культуры электората, оспаривали пропорциональную систему. Имеет, вероятно, смысл суждение о том, что резкое, по-русски, расширение избирательных прав населения уже при выборах в Государственные думы вызвало в России хронологически более ранний кризис либерализма44. В 1917 г. кадеты это уже ощутили.

Скептики были и в самом Особом совещании. Особое мнение по этому вопросу зафиксировали В.В.Водовозов, В.А.Мя-котин, В.М.Гессен. Признавая пропорциональную систему пригодной для политически развитых стран, с малым населением и малой территорией, они настаивали, что в интересах демократии требовать упрощения выборов — единоличные выборы по большинству голосов45.

В подобных замечаниях был некий резон, тем более что Особое совещание выбрало многоименный вариант пропорциональной системы, когда избиратель голосовал за весь список кандидатов в целом и не мог произвести в нем никаких изменений. Стоило ему поменять последовательность кандидатур, вычеркнуть или вписать кого-либо, и такой бюллетень считался недействительным. Однако столь же мало общество было готово и к голосованию по персональному признаку. И оппоненты резонно возражали, что в такой стране, как Россия, это откроет дорогу политическим хамелеонам, способным обольстить неопытных избирателей, особенно в деревне.

Между тем пропорциональная система была технически удобна тем, что она не требовала создания новых избиратель

74      Л.Г.Протасов Всероссийское Учредительное собрание

ных округов — в большинстве случаев их границы совпадали с границами губерний и областей. Было и еще одно важное соображение, оставшееся вне внимания исследователей вопроса. Мажоритарная система требовала нарезать большое количество мелких избирательных округов (не более уезда), что могло стать для многих национальностей тем или иным предрешением вопроса об их территориальном разграничении и было чревато значительными осложнениями46. Поэтому она применялась лишь там, где ее нельзя было избежать: в обширных малонаселенных местностях, в губерниях и областях, которые по численности своих избирателей могли послать не более одно-го-двух депутатов в Учредительное собрание (Архангельская и Олонецкая губернии, Закаспийская, Камчатская, Якутская области). Всего таких округов было 12; в них мандат получал список, собравший относительное большинство голосов. Ее несомненный минус был в том, что игнорировались права меньшинства на представительство.

Комиссия по системам права рассматривала и предложенную Н.М.Фридманом систему, применявшуюся в Люксембурге, согласно которой вся страна рассматривалась как один округ, разделенный на участки-уезды. В каждом из таких участков партия могла выдвинуть только одного кандидата, который был бы, предположительно, известен избирателям. После подсчета голосов по всей стране мандаты должны были распределяться в соответствии с избирательным метром. Однако комиссия отклонила этот проект, указав, что он сочетает в себе недостатки и пропорциональной и мажоритарной систем, не обладая их достоинствами47.

В целом же пропорциональная система отвечала растущей политизации общества и обеспечивала многообразие политических оттенков в законодательном собрании. Сами выборы по существу превращались в соперничество крупных и мелких партий, их предвыборных платформ. Выдержать конкуренцию с ними независимые депутаты не могли. Избирательная система давала не вполне компетентный состав депутатов, так как в списки попадали прежде всего партийные активисты, а не люди, готовые к законодательной деятельности, — таковых в революционных партиях практически не было.

Размышляя по этому поводу, А.И.Солженицын в своем эссе «Как нам обустроить Россию?» сделал вывод: «Никакое коренное решение государственных судеб не лежит на партийных путях и не может быть отдано партиям... Во всяких государственных выборах партии, наряду с любыми независимыми группами, имеют право выдвигать кандидатов, агитировать за них, но без составления партийных списков... Власть — это заповеданное служение и не может быть предметом конкуренции

Глава 2. Предвыборный марафон

75

партий». Писатель, конечно, прав в том, что при данной системе каждый отдельный кандидат ответственен лично не перед избирателями, а только перед своей партией. Преимущество же оказывалось у партий, более централизованных, с большей властью партийных инстанций. Оставляя в стороне нерасположение А.И.Солженицына к демократии как форме правления, ущемляющей свободу отдельной личности, вспомним известную сентенцию: демократия не слишком хороша, но ничего лучшего человечество не придумало. Да и, очевидно, не система голосования подвела Россию...

А.И.Солженицын указывает, что в 1917 году многоименную пропорциональную систему поддержали и кадеты и большевики, и Гессен и Ленин. Поддержали потому, что она удобна в партийных целях. Но ее поддержали и социальные низы, которым упрощенно партийное деление облегчало общественно-политическую ориентировку в бурном водовороте событий. Так, II крестьянский съезд Воронежской губернии 20 июля приветствовал принцип голосования не за одно лицо, а за партию и призвал крестьян голосовать за партию эсеров48.

Закон о выборах устанавливал шкалу наказаний за нарушение свободы выборов и даже покушение на нее. Например, виновные в самовольном снятии, уничтожении публично вывешенных избирательных объявлений, воззваний, списков наказывались арестом на срок до одного месяца или денежным штрафом до 100 рублей, виновные в попытках помешать избирателям свободно голосовать — заключением в исправительный дом до трех лет. Духовное лицо, которое во время богослужения станет оказывать какое-то влияние на выборы, подлежало тюремному заключению на срок до шести месяцев. Самое тяжелое наказание определялось за помехи выборам и деятельности избирательных комиссий — вплоть до шестилетней каторги. Известно, однако, что строгость российских законов умеряется необязательностью их исполнения. Попыток применения этих санкций в процессе выборов нами не отмечено, кроме одной49.

Но это уже не связано с самим избирательным законом. Его достоинства признаны даже советской историко-правовой наукой, взращенной на образцах 100-процентного голосования за единственного кандидата. В нем нельзя увидеть признаков какого-либо предпочтения или стеснения одной из групп населения. Особое совещание справедливо подчеркивало, что «столь широкое осуществление начал всеобщности на выборах неизвестно доселе ни одному законодательству, и Россия в этом отношении идет, несомненно, впереди других стран»50. Состав избирателей был так широк, как нигде в мире. В Европе в это время только в Швейцарии могли голосовать, как в

76      Л.Г.Протасов Всероссийское Учредительное собрание

России, 20-летние. В Англии, Франции, Соединенных Штатах возрастной ценз равнялся 21 году, в Швеции, Финляндии, Австрии — 24 годам, в Германии, Бельгии, Норвегии, Испании — 25. Нигде в мире, кроме России, не имели тогда избирательных прав военнослужащие (в царские времена устав запрещал им участие в политической жизни, пребывание в каких-либо политических обществах). Всеобщее избирательное право было введено в России тогда, когда в Англии право голоса имели только 30% населения. Для сравнения — в Государственные думы могли избирать около 15% жителей России.

Закон способствовал приобщению к политической жизни и государственно-правовому оформлению ряда народов и территорий, прежде лишенных права голоса и представительства в высших законодательных учреждениях страны. Это касалось малых народов Севера, Сибири, Дальнего Востока, Средней Азии, Казахстана. Все местные учредительные собрания, национальные и областные, созываемые позже на неподконтрольной большевикам территории (Украина, Таврия, Прибалтика, Армения, Грузия, Сибирь и др.), были основаны на законе о выборах во Всероссийское Учредительное собрание. Правоведами отмечено его влияние на избирательные реформы в ряде европейских стран (в Англии в 1918 г. к выборам были допущены женщины с 30-летнего возраста и военнослужащие, а до того избирательные права имели только 65% взрослых мужчин51.)

М.В.Вишняк, один из соавторов избирательного закона, с горечью констатировал: «огромный дефект закона — его совершенство»52. П.Сорокин, отмечая демократизм закона, тем не менее иронизировал, что «он так же годится для современной России, как вечернее платье для прогулки на лошади»53. Этот парадокс разделяли многие современники, вкладывая в него свой смысл, свое понимание событий. Но в нем есть и объективная логика. Мировой парламентский опыт указывает на определенный баланс между характером представительного учреждения и его работоспособностью. Избирательный закон преследует либо те, либо другие ценности: либо справедливость и равенство, либо сильное правительство. В данном случае первое было явно в ущерб второму. Закон не предусматривал никакого процентного «порога», что было вполне демократично, благоприятствовало малым партиям, но уподобляло будущее законодательное собрание лоскутному ковру. Экстремальные условия революции, войны, исторической запущенности реформ в России оборачивались тем, что каждая демократическая мера была как бы чревата собственной противоположностью. Но главный дефект этого закона состоял, на наш взгляд, в том, что он слишком запоздал.

Глава 2.  Предвыборный марафон

77

«Вводить всеобщее избирательное право... в стране с традициями авторитаризма, патриархальности, сословности, размытыми отношениями собственности, минимумом политической грамотности (не говоря уже о грамотности элементарной) было одной из величайших нелепостей, — пишет В.П.Булдаков. — Закон должен соответствовать уровню правосознания активной части населения»54. Против этого трудно спорить и теоретически, и особенно практически, отталкиваясь от опыта 1917 г. Иначе, как абсурдом, нельзя назвать проведение всеобщего голосования при единственном кандидатском списке без названия (Прикаспийский округ). В избирательном законе следует видеть, очевидно, одно из проявлений российского либерального мессианизма и одновременно неразрешимое противоречие русской революции. Полагая, что даже объявление выборов в V Государственную думу по старому избирательному закону принесло бы стране меньше вреда, В.П.Булдаков признает, однако, что с революцией куриальная система ушла в прошлое. Более того, Государственная дума как таковая стала для масс своеобразным жупелом.

Рассуждения по поводу закона о выборах во Всероссийское Учредительное собрание кажутся праздными: все равно ведь избирательная демократия в 1917 году не сработала. Однако этот исторический экскурс позволяет видеть в избирательной реформе 1917 года плод разумного компромисса, возобладавшего над узкопартийными интересами и амбициями. В Мари-инском дворце, где заседали Особое совещание и его комиссии, была представлена почти вся российская политическая палитра. По воспоминаниям М.В.Вишняка, руководство работой было авторитетным и компетентным. Председателями комиссий с общего согласия избирались известные профессора, секретарей и докладчиков поставлял преимущественно более молодой левый сектор Особого совещания. Только по частным вопросам расходились резко фланги. Как правило же, предложения руководителей в общем собрании и в комиссиях встречали сочувствие и одобрение подавляющего большинства55. Как бы там ни было, собравшись 2 сентября на свое последнее заседание, Особое совещание в целом могло считать свою задачу выполненной.

20 июля Временное правительство утвердило первые пять глав Положения о выборах с тем, чтобы, основываясь на них, начать практическую подготовку к выборам, одновременно дорабатывая проекты остальных разделов Положения56.

26 июля Временное правительство возложило подготовительные работы, связанные с открытием Учредительного собрания, на Юридическое совещание. Ему поручено было представить пакет правовых актов, которые, не посягая на прерогати

78      Л.Г.Протасов Всероссийское Учредительное собрание

вы суверенного Учредительного собрания, должны были облегчить его деятельность. Это были проекты тех узаконений, которые станут перед депутатами сразу после начала работы: регламент работы Собрания, его организационный статут, положение исполнительной власти, будущая российская конституция. Они носили не официальный, а скорее частный характер, руководствовались благим желанием помочь депутатам, учитывая профессиональную неподготовленность многих из них57. Большинство проектов не было доведено до конца, поскольку большевистский переворот пресек работу этих правительственных учреждений. Тем не менее представляет интерес, по каким рельсам предполагалось направить ассамблею, как мыслилось проектантам будущее государственное строение России.

21 сентября Юридическое совещание приняло заключение о порядке открытия Учредительного собрания и юридическом положении вследствие этого исполнительной власти. В документе отмечалось, что всякая попытка со стороны Временного правительства определить порядок самого конституирования Учредительного собрания (по аналогии с Францией 1848 г.) была бы нарушением прав последнего, ибо оно не заимствует своих полномочий от правительства. Но если Временное правительство может назначить день первого заседания Учредительного собрания, то оно компетентно и объявить его открытым. На этом роль его прекращалась, и право председательства переходило к старейшему депутату. Однако при отсутствии регламента работы могли возникнуть значительные затруднения, поскольку предложения от партий или групп из состава Учредительного собрания могли вызвать возражения. Для этого требовалось разработать Наказ. Временное правительство формально прекращало свою деятельность, но министры должны были оставаться на своих постах в качестве органов текущего управления, подчиненных Учредительному собранию и ответственных перед ним впредь до организации новой исполнительной власти58.

Учредительное собрание должно было открыться с прибытием в столицу не менее !/з уже избранных депутатов. Право торжественного открытия предоставлялось главе Временного правительства. Собрание образовывало 18 отделов (политический, юридический, военный, экономический, бюджетный, социальный и др.) для предварительного обсуждения вопросов, которые затем выносились бы на общее заседание. Пленарные заседания должны быть публичными, если только депутаты не решат иначе. Наказ Учредительного собрания должно было принять оно само, основываясь на временном Наказе, разработанном Юридическим совещанием. В ходе его незавершив-шейся подготовки участники совещания пытались добросовест

Глава 2.  Предвыборный марафон

79

но обобщить и свести воедино опыт законодательных учреждений Европы и Наказ Государственной думы.

8 октября Юридическое совещание приняло «Временные правила об ограждении безопасности Учредительного собрания и охранении порядка в его здании». Для охраны личной неприкосновенности депутатов и всего Собрания его председателю придавались специальные воинские части; без требования председателя в зал заседания не могла войти никакая вооруженная сила, в радиусе одной версты воспрещались публичные сборища. За воспрепятствование «свободной деятельности Учредительного собрания посредством насильственных действий или наказуемой угрозы» грозила каторга59.

Всероссийское Учредительное собрание, по определению Юридического совещания, обладало всей полнотой власти с того момента, как оно само признает себя существующим. В этом сомнений не было. Но каковы его прерогативы? Должно ли оно ограничиться принятием конституции или стать своего рода Конвентом, то есть по существу чрезвычайным революционным органом, наделенным не только законодательной, но и исполнительной властью? Последнее толкование отстаивали социалисты, но верх взяла либеральная трактовка, основанная на идее разделения законодательной и исполнительной власти. Ссылаясь на опыт истории, юристы-кадеты доказывали, что соединение властей чревато застоем в делах государственного управления. Идея Конвента была отвергнута Юридическим совещанием, поскольку она «приводит к самому безудержному деспотизму» и потому осуждена историей60.

С другой стороны, летом 1917 г. в общественном мнении утвердилось представление о том, что Учредительное собрание продлится неопределенно долго прежде, чем сможет решить возложенные на него задачи, и потому ему предстоит самому сыграть роль парламента. Это порождало немалые юридические и практические сложности во взаимодействии различных ветвей власти. В качестве образца для будущей государственной модели России была избрана Третья республика во Франции, установленная в 1871 г. после разгрома Парижской коммуны. Это была республика президентского типа, с временным президентом как главой верховной исполнительной власти, с парламентом из двух палат, что должно было придать устойчивость законодательной системе. Естественно, все эти наметки были лишь сырьем для последующей его переработки в законы Учредительным собранием. Но в них легко обнаружить стремление пересадить на почву российской государственности наиболее жизнеспособные побеги европейской республиканско-парламентской системы. Очевидно желание создать твердую

80       Л.Г.Протасов Всероссийское Учредительное собрание

власть, учитывая авторитарные традиции российской государственности и массового правосознания.

Юридическое совещание занималось также и подготовкой Основного закона государства в таком его виде, который помог бы Учредительному собранию разобраться в конкретных государственно-правовых вопросах и принять акт конституционного характера. В основу конституции предполагалось положить принципы народного верховенства, широкого обеспечения местного самоуправления, признания и обеспечения широкой индивидуальной свободы граждан61. Специальной комиссии Юридического совещания удалось разработать тексты отдельных статей и разделов будущей конституции, однако полный ее текст она выработать не успела.

Читатель имеет перед исследователем важное преимущество: располагая той же информацией, он не связан строгими канонами научного профессионализма. Историк же имеет дело не с побуждениями, а с результатами человеческих деяний. Он не может гадать, какие конкретные решения о государственном строе России приняло бы Учредительное собрание. Читатель не пройдет мимо такой возможности, и вряд ли он ошибется, предположив, что оно выскажется за демократический режим в стране.

Ныне, когда наша послеоктябрьская история воспринимается не как разрыв с прошлым, а как его продолжение, от этих мыслей нельзя отмахнуться. Недавний крах неработоспособной, квазигосударственной советской системы, оформление сильной президентской исполнительной власти с реальным, а не фиктивным многопартийным парламентом воспринимаются ныне как движение к универсальным и вечным принципам демократии, попытки внедрить которые были и в 1917 году.

Приходится, однако, наряду с этим констатировать, что ци-вилизационные предпосылки для складывания в России представительной демократии классического типа были тогда слишком слабы. В связи с этим в современной историко-философской литературе высказывается мысль, будто Россия в XX веке была вообще обречена на тоталитаризм62, словно бы не в этой стране в феврале 1917 года была сброшена авторитарная власть и на протяжении нескольких месяцев существовали демократические свободы и институты. Но не приходится отрицать, что они оказались слишком хрупки и что вообще революционная эпоха — не лучшее время для становления парламентских форм правления, ибо она всегда чревата диктатурой. Ущемленные в экономико-правовом отношении низы жаждали социального реванша, им были безразличны соображения легитимности власти, и они тяготели к прямой демократии, грозившей вылиться в охлократию, власть толпы. Эта опасность побужда

Глава 2.  Предвыборный марафон

81

ла и те элементы общества, которые разделяли принципы парламентаризма, на неопределенный переходный период желать установления сильной и твердой власти.

Делая лишь первые шаги, представительная демократия в России не успела выработать защитных механизмов, была легко уязвима перед попытками узурпации власти. Это был первый, но необходимый этап демократического развития России. Какова бы ни была дальнейшая судьба Всероссийского Учредительного собрания, разработчики избирательного закона сделали максимум от них зависящего, чтобы оно стало действительным выражением воли народа. Но силы распада действовали в революционной России еще энергичнее.

2. Организационная лихорадка: в погоне за утерянным временем

«На исходе тринадцатой недели корабль был закончен постройкой и оснащен, — писал М.Вишняк, имея в виду избирательный закон. — Оставалось спустить его на воду и доплыть до назначенной гавани»63. В Таврическом дворце начался ремонт по случаю предстоящего открытия Учредительного собрания — Временное правительство отпустило на эти нужды 2 миллиона рублей.

22 июля Положение о выборах во Всероссийское Учредительное собрание было опубликовано в «Вестнике Временного правительства», став известным всей стране. После долгих блужданий в законодательных лабиринтах популярная идея наконец предстала перед общественностью в строгом блеске лапидарных юридических формул, в броне закона. Но отдельные статьи Положения затем дополнялись и корректировались правительством с учетом возникавших при его реализации проблем.

Как уже говорилось, драматическая судьба Учредительного собрания бросила тень и на историографию вопроса. Почти не исследована технология выборов, работа избирательного аппарата. Между тем это были важнейшие составные части всего выборного процесса, требующие специального анализа.

Сложным и трудоемким был комплекс проблем, связанных с определением численности избирателей, делением страны на избирательные округа, выделением для них депутатских квот. Решение любого социального вопроса, всякая реформа в России неизбежно упирались в огромность ее населения и территории и зачастую увязали в этом. Осуществление всеобщего избирательного права в России имело как бы две стороны — политическую и социальную. Если первая не вызвала особых за

82      Л.Г.Протасов Всероссийское Учредительное собрание

труднений, то решение второй задачи представляло громадную техническую трудность.

В ходе работы Особого совещания было установлено, что оптимальное число членов Учредительного собрания составляет около 800 человек (хотя предлагалось и полторы тысячи в целях более широкого представительства интересов и мнений), а количество депутатских мест в каждом из округов должно быть не менее семи (в противном случае пропорциональная система выборов существенно обесценивалась). Это означало, что один депутат в среднем приходился на 200 тыс. жителей. При образовании избирательных округов за основу было принято существующее административное деление России на губернии и области, что сильно упрощало дело. Но для этого пришлось поступиться полным равенством территорий и дать некоторую представительскую льготу слабо заселенным и обширным сибирским округам. Учитывая, что в десяти сибирских губерниях и областях средняя плотность населения составляла всего 0,93 человека на одну квадратную версту (в Березовском уезде Тобольской губернии — 0,05), было признано справедливым понизить для них норму представительства с 200 тыс.человек до 140 тыс. на один депутатский мандат64. Льготы были даны и фронтовым округам, где практически все имели право голоса. Если в первом случае один депутат должен был приходиться на 179 тыс. жителей, а во втором — один депутат на 100 тыс. военнослужащих, то для остальной территории пропорция была 1:219 тыс. жителей.

Серьезной и ответственной задачей оказалось исчисление контингента избирателей по стране в целом и по отдельным округам. Это объяснялось как изъянами демографической статистики (всеобщая перепись населения России производилась еще в 1897 г.), так и порожденными войной миграционными потоками, текучестью населения, прежде всего перемещением беженцев из оккупированных неприятелем губерний в глубь страны. От величины электората зависело решение целого ряда других вопросов: границы избирательных округов, определение числа депутатских мандатов, количества избирательных участков, их обеспечение материалами выборного производства. Изучением вопроса занималось Статистическое совещание о методах определения населения избирательных округов. Его председателем был А.А.Кауфман, среди экспертов были известные статистики А.ЕЛосицкий, И.Ф.Макаров, Н.Семевский и др. Для определения численности электората ими привлекались разные источники: данные сельскохозяйственной переписи 1916 г., анкета отдела заготовок Министерства продовольствия 1917 г., сведения Переселенческого управления (надо было знать число беженцев), данные Татьянинского комитета и др.

Глава 2. Предвыборный марафон

83

Признав дефектность всех источников, эксперты Статистического совещания решили опереться на сельскохозяйственную перепись как «наименьшее из зол» и по возможности корректировать ее. А для тех местностей, где эта перепись не проводилась, а также для Витебской губернии, цифры были взяты из «Статистического ежегодника России за 1915 г.» с соответствующей коррекцией. При определении численности населения отдельных местностей, особенно Сибири, Туркестана, Степного края, Закавказья, прифронтовых губерний, между специалистами вспыхивали острые споры. В итоге было решено пренебречь передвижением населения и не принимать его в расчет. Для тех случаев, когда возникали серьезные расхождения в экспертных оценках численности населения (например, для Уральской области были два варианта — 1053,9 тыс. жителей и 828,0 тыс.), эксперты единодушно приняли максимальную цифру65.

В конце концов статистики сошлись на общероссийской цифре в 164,2 млн человек, в том числе 151,7 млн гражданских лиц и 12,5 млн военнослужащих66. Если учесть, что численность имевших право голоса лиц в возрасте 20 лет и старше определялась, согласно переписи 1897 г., в 51,6% от гражданского населения, то общее число избирателей составляло несколько более 90 млн граждан. Именно эта цифра — 90 млн — с учетом возможной 10-процентной погрешности и была принята Министерством внутренних дел в качестве исходной при заготовке необходимого делопроизводственного материала67. Однако за вычетом населения оккупированных территорий (примерно 7090 тыс.), где выборы предполагалось провести сразу после их освобождения, она понижалась до 85—86 млн человек. Всего же с некоторым запасом намечалось изготовить для голосующих 100 млн конвертов68.

Небезынтересно сопоставление этих цифр с расчетами числа избирателей, приведенными в записке директора Центрального статистического комитета Н.Семевского от 28 апреля 1917 г. Взяв за исходный возраст 20 лет и исключив население оккупированных районов, Семевский определил контингент избирателей в 79,5 млн. Он не забыл оговориться, что эта цифра приблизительна и в действительности окажется несколько ниже с учетом военных потерь лиц в возрасте 20 лет и более69. На деле же она была выше, поскольку Н.Семевский не принял во внимание беженцев и не мог знать, что для военнослужащих избирательный возраст будет понижен до 18 лет.

В целом подсчеты специалистов оказались довольно схожими и, что еще более важно, достаточно точными. Сами они полагали, что установленные ими цифры «являются лучшими из всех имеющихся статистических данных о численности населе

84      Л.Г.Протасов Всероссийское Учредительное собрание

ния России»70. Что эта оценка в целом была ими заслужена, выявилось при составлении списков избирателей. В большинстве округов количество избирателей было близко к расчетному. Наиболее существенное отклонение отмечено нами в Псковской губернии, где вместо 760 тыс. избирательных карточек понадобилось 950 тыс.71, но это, скорее всего, связано с осенними перемещениями войск в прифронтовом районе, которых не могли предполагать эксперты.

Исходя из величины и размещения электората, был образован в общей сложности 81 избирательный округ — 73 гражданских и 8 воинских. Два округа находились вне пределов страны: округ Китайско-Восточной железной дороги в Маньчжурии с центром в Харбине и округ для русских экспедиционных войск во Франции и на Балканах. Обеспечивались права российских граждан в тех национальных государствах, которые находились под протекторатом России. В Финляндии они присоединялись к Петроградскому губернскому округу и могли голосовать на участках в Гельсингфорсе, Выборге и Териоках. В Бухарском ханстве российские граждане присоединялись к Самаркандскому округу, в Урянхайском крае, объявленном в 1914 г. под протекторатом России, — к Енисейскому. Иначе говоря, им предстояло голосовать за кандидатские списки соответствующих округов. Из-за невозможности проведения здесь переписи русского населения избирательные списки составлялись по заявлениям граждан. Отдельные не занятые неприятелем уезды Ковенской и Виленской губерний были присоединены к Витебскому и Минскому округам. Что касается полностью оккупированных губерний (Гродненская, Курлянд-ская, Холмская), то отведенных им 30 депутатов они должны были избрать сразу по очищении их от неприятеля. Была отвергнута просьба беженцев Гродненской губернии о временном допущении выборов для них на двухстепенной основе. Комиссия по окраинам Особого совещания посчитала, что нет особых «беженских» интересов, и не хотела создавать прецедент72.

Избирательные округа сильно различались величиной электората, посылая в Учредительное собрание от одного до 36 депутатов (Закавказский округ). Очевидны благие побуждения законодателей учесть при этом все многообразие географических, демографических, хозяйственных, этнических и прочих факторов, не вмещавшихся в жесткие рамки давно сложившегося административно-территориального деления России. Не удалось по этой причине соблюсти принцип «губерния=округ». Из Астраханской губернии, например, в отдельные округа — Прикаспийский и Ордынский — были выделены Калмыцкая и Киргизская степи (аймаки), населенные кочевыми народами, что гарантировало им представительство в Учредительном собра

Глава 2.  Предвыборный марафон

85

нии. Особое совещание предусмотрительно отклонило предложение о создании округов по национальному признаку.

Комиссия по окраинам Особого совещания неоднократно обсуждала вопрос об организации выборов в Закавказье. Здесь столкнулись две позиции. Одну из них предложил Н.Г.Адонц, поддержанный И.Г.Церетели: разбить территорию Закавказья с его мозаичным составом населения на три округа, чтобы учесть интересы трех крупнейших этносов — армян, грузин и азербайджанцев (в 1917 г. их называли татарами). Этот проект раскритиковали кадеты Ф.Ф.Кокошкин, М.САджемов, высказывавшиеся за создание единого округа на территории Закавказья, что позволило бы и русским рассчитывать на представительство. В результате комиссия по окраинам признала, что полное несовпадение административного деления Закавказья с племенными границами побуждает к образованию единого избирательного округа с населением около 7,5 млн человек73.

Надо, впрочем, заметить, что не всегда соединение губерний и областей в один округ или, наоборот, их дробление были адекватны местным условиям, вызывая здесь справедливые нарекания в бюрократическом характере решения. Логически трудно увязать слияние обширных Акмолинской и Семипалатинской областей в Степной округ с населением почти в 3 млн человек и выделение из Сыр-Дарьинской области в качестве самостоятельного округа Аму-Дарьинского отдела, получившего право послать в Учредительное собрание одного депутата. Хотя, разумеется, каждое из этих решений имело обоснование и известный практический смысл.

В исторической литературе высказывались суждения, будто Временное правительство распределило депутатов по округам с умыслом дать явное предпочтение аграрным губерниям перед промышленными74, ограничив этим избирательные права рабочего населения и уменьшив шансы большевиков. Но эти подозрения не имеют под собой почвы, а все объяснение заключается в том, что аграрные губернии обычно были более многолюдны. И потому не должно удивлять, что Тамбовская губерния с населением в 3,3 млн жителей избирала 16 депутатов — в два раза больше, чем соседняя Тульская губерния, где проживали 1,7 млн человек.

Как и ожидалось, после оглашения расписания избирательных округов и депутатских мандатов с мест поднялась и пошла в столицу волна ходатайств, рекомендаций, протестов, имевших целью изменить в свою пользу представительство в Учредительном собрании. В них обычно содержались жалобы на ущемленность своих прав в сравнении с другими категориями избирателей. Наибольшую активность развили руководители казачьих войск, добиваясь выделения их в отдельные округа.

86       Л.Г.Протасов Всероссийское Учредительное собрание

Атаман Оренбургского войска А.И.Дутов, настаивая на этом, предупреждал недвусмысленно: «Иначе казачество будет считать, что его игнорируют»75. 2 октября съезд горцев Северного Кавказа обратился к правительству с ходатайством об увеличении числа депутатов от Терско-Дагестанского округа с 10 до 15, по примеру Сибири76. Делегация от Урянхайского края и Усинского горного округа просила выделить им два места — одно от русского населения и одно — от коренного77.

Много просьб, инспирированных комитетскими верхами, шло с фронта. Со ссылками на особые условия и тяготы Действующей армии, на сокращение ее личного состава в них высказывались настойчивые пожелания уменьшить избирательный метр со 100 тыс. избирателей до 75 тыс. О выделении в отдельные округа ходатайствовали Дунайская речная флотилия и 7-й кавалерийский корпус, дислоцированный в Персии78. Просьбы о допущении к выборам поступали от русских военнопленных в Германии79, от колоний прокаженных и др.80.

Большинство этих обращений правительством было отвергнуто. Вместе с тем в конце сентября оно согласилось увеличить представительство от округов с казачьим населением (Область Войска Донского — с 17 до 19, Кубано-Черноморский — с 14 до 16, Оренбургский — с 11 до 12), от столичных Петроградского и Московского и от некоторых окраинных округов. Во фронтовых округах избирательный коэффициент уже в ходе выборов явочным, по существу, порядком был понижен до 75 тыс. человек, что равнозначно увеличению количества депутатских мандатов.

Так постепенно были заложены важные организационные предпосылки выборного дела. Но предстояло нечто неизмеримо более сложное — подготовиться к голосованию, равного которому по масштабам не было в мировой истории.

Общее руководство подготовительными работами Временное правительство возложило на Всероссийскую по делам о выборах в Учредительное собрание комиссию (сокращенно — Всевыборы), открывшую свою деятельность 7 августа в Мари-инском дворце. Возглавил ее кадет, профессор Московского коммерческого института Н.Н.Авинов, незадолго до того завершивший выработку новых положений о земстве и городах81. Все 16 членов комиссии имели опыт работы в Особом совещании. Ввиду важности Всевыборов в событиях, описываемых в этой книге, укажем ее полный состав: кадеты М.М.Винавер, В.М.Гессен, В.А.Маклаков, В.Д.Набоков, Б.Э.Нольде; энесы И.В.Яшунский, Л.М.Брамсон, Э.Э.Понтович; эсеры М.В.Вишняк, Г.ИЛордкипанидзе, М.С.Фокеев; меньшевики В.В.Гом-барг, В.Н.Крохмаль; прогрессист И.М.Гродзицкий; от партии центра А.Г.Лелюхин. В комиссии почти поровну были пред

Глава 2. Предвыборный марафон

87

ставлены либералы и социалисты, что имелось в виду для взаимного контроля. Товарищами председателя были Набоков и Брамсон. Но партийная ориентация не проявлялась сколько-нибудь заметно в организационно-технической деятельности комиссии. Исключением стал ее конфликт с Совнаркомом, носивший отчетливо политическую окраску, в котором, впрочем, члены комиссии действовали в полном единстве.

Всевыборы осуществляли свою распорядительную деятельность в границах, очерченных Положением о выборах, контролировали подготовку и проведение выборов, подсчет голосов. Штат их канцелярии насчитывал 206 сотрудников с общим годовым содержанием в 856 тыс. рублей82. Авинов укомплектовал ее лучшими сотрудниками из канцелярий Государственной думы и Государственного совета. Всевыборы издавали свои «Известия», их редактировал И.В.Яшунский.

Априори было известно, что организация выборов с участием гигантской массы избирателей и к тому же в экстремальных условиях будет сопряжена с особыми трудностями, но подлинного их размера не мог предвидеть никто. Они обнаруживались одна за другой по мере проведения избирательного закона в жизнь, опрокидывая установленный им график сроков и мероприятий.

Согласно постановлению Временного правительства от 14 июня и Положению о выборах, составление списков избирателей возлагалось на органы волостного и городского местного самоуправления, избранные на основе всеобщего и равного голосования. Исполнительным органам земств и городских дум предстояло озаботиться организацией учета электората, рассылкой избирательных записок и именных удостоверений по домам, выполнением других распоряжений комиссий по выборам на местах. Задачи эти проще решались там, где давно существовали земства и была налажена более или менее регулярная текущая статистика населения. Однако земских учреждений к 1917 году вовсе не было на огромных пространствах Севера, в Сибири, Туркестане, на Дальнем Востоке, на Кавказе. Волостного земства в России не было вообще. Таким образом, надо было провести фактически выборы дважды — в местное самоуправление и в Учредительное собрание, что крайне утяжелило задачу. Это была излишняя и непозволительная по тем условиям роскошь.

В конце мая Временное правительство распорядилось о выборах в волостные земские органы в 37 губерниях в срок до 1 октября 1917 г.; для ряда северных губерний, Сибири, Степного края, Уральской области сроки выборов затягивались до конца апреля 1918 г. Выборы шли со скрипом. Проведение их тормозилось бюрократической неразворотливостью властей и

88      Л.Г.Протасов Всероссийское Учредительное собрание

глухим сопротивлением самого крестьянства. Эти выборы крестьяне привычно связывали с неизбежными новыми налогами, реквизициями и прочими тяготами со стороны администрации. В итоге к началу сентября волостные выборы завершились только в девяти губерниях, несколько лучше обстояло дело с переизбранием уездных земских учреждений.

Сравнительно медленно подвигались и муниципальные выборы: к середине октября городские думы были переизбраны в 650 городах из 79883, а это ломало весь порядок подготовительных работ, жестко регламентированный законом о выборах. От разделения округа на избирательные участки до голосования должно было пройти два месяца. Строго определены были сроки и последующих предвыборных операций: за месяц до выборов — обнародование списков избирателей, 10 дней на их обжалование в участковых комиссиях, 5 дней — на рассмотрение жалоб, 10 дней на обжалование решений участковых комиссий и пр. Нарушение срока хотя бы одной из операций этого цикла сбивало общий ритм работ и отодвигало время проведения самих выборов. Многое могла изменить местная инициатива, но Всевыборы твердо стояли на букве закона и ходатайства с мест об упрощении предвыборной процедуры неизменно отклоняли, ссылаясь на то, что им не присвоено это право.

Кампания по выборам в органы местного самоуправления была поистине грандиозной: надлежало избрать свыше 400 тыс. гласных по всей России. В ряде отношений она стала полезной репетицией будущих выборов в Учредительное собрание. И в городах, и в деревне в основном сохранялось то же разделение территории на избирательные участки, в качестве первоосновы использовались списки избирателей на выборах в городские думы и волостные земства (хотя и напрашивается вопрос: если эти списки составлялись старыми органами самоуправления, стоило ли снова городить огород?), в значительной степени прежним оставался избирательный аппарат, особенно в деревне. Политическим партиям эти выборы дали ценную информацию об электоральном поведении населения.

Муниципальные выборы несколько притушили эйфорию в ожидании выборов в Учредительное .собрание. Сельское население, по многочисленным откликам, весьма прохладно отнеслось к своему гражданскому долгу. Сплошь и рядом на выборы приходило не более трети избирателей. В городах явка была заметно выше, но и здесь уклонение от голосования было значительным. В сентябре на выборах в районные думы Москвы участвовали всего 30% избирателей. К тому же выборы в городские думы нередко сопровождались эксцессами, «героями» которых обычно были солдаты местных гарнизонов, протесте

Глава 2.  Предвыборный марафон

89

вавшие против действительного или мнимого ущемления их прав. Достаточно сказать, что были опротестованы итоги выборов в 43 (!) городах, причем в добром десятке их выборы были аннулированы и назначены повторно84. Растущая политическая апатия одних и нетерпимость других вызывали у многих озабоченность: а что же будет на выборах в Учредительное собрание?

Множество проблем возникало с организацией выборного аппарата. Согласно Положению, организация выборов возлагалась на избирательные комиссии и на городские и земские управы. Всего по стране намечалось создать около 112 тыс. избирательных участков и, следовательно, такое же количество участковых комиссий, 652 уездных и равнозначных им комиссий, 127 городских (в городах с населением свыше 50 тыс. жителей). Их состав замещался главным образом по выбору органов местного самоуправления и судебных учреждений. Окружную избирательную комиссию возглавлял председатель губернского земского собрания (или его заместитель), в ее состав входили также товарищ председателя окружного суда по административному отделению (или его заместитель) и по два представителя от городской управы губернского города и губернской земской управы. В состав комиссии на правах полноправных членов входили также по одному представителю от каждого заявленного списка кандидатов. Уездные комиссии формировались под председательством административного судьи, включая в себя двух мировых судей и по два избранных представителя от городской и уездной земских управ85.

В начале августа Временное правительство санкционировало создание избирательных комиссий, не дожидаясь завершения муниципальной кампании. Поэтому добиться полной однородности окружных и уездных комиссий не удалось. Так, во главе Закаспийской, Самаркандской, Сыр-Дарьинской, Ферганской окружных комиссий стояли председатели окружных судов, во главе большинства других — председатели губернских земских собраний. Это обстоятельство, впрочем, не отразилось на качестве работы избирательного аппарата. Высокий удельный вес судейских должен был обеспечить, и в целом обеспечил, точное следование закону. Однако в ряде редконаселенных местностей их просто не хватало для укомплектования комиссий. В северных и сибирских губерниях мировые судьи были разделены расстояниями в 400-500 верст. В Прикаспийском и Ордынском округах, образованных для кочевых народов на территории Астраханской губернии, их не было вовсе, и пришлось выписывать мировых судей из соседней Саратовской губернии86. Все это требовало длительного согласо

90       Л.Г.Протасов Всероссийское Учредительное собрание

вания и переписки со Всевыборами и еще более затягивало процедуру подготовки к выборам.

О масштабе предстоявших избирательному аппарату работ можно судить по перечню обязанностей, определенных Положением о выборах (гл. III, ст. 16) за окружными избирательными комиссиями: 1) наблюдение за своевременным образованием и действиями уездных и городских комиссий; 2) утверждение распределения избирательных участков и рассмотрение всех заявлений в связи с этим; 3) установление порядка времени составления избирательных списков и наблюдение за этим; 4) рассмотрение кандидатских списков, их публикация; 5) заготовление необходимого количества избирательного материала; 6) производство подсчетов по округу, определение результатов голосования и обнародование их; 7) выдача членам Учредительного собрания удостоверений об избрании; 8) передача всего выборного производства во Всероссийскую комиссию; 9) распоряжение кредитами, отпущенными для производства выборов по округу8'.

Если создание верхнего звена аппарата выборов было сопряжено со значительными, но преодолимыми трудностями, то трудности особого рода подстерегали в деревне, где сплошь и рядом недоставало людей, способных выполнять элементарные функции членов участковых комиссий. Из Балты (Подольская губерния) жаловались на бедность деревни интеллигентными силами, которых просто не хватало на 178 комиссий уезда. Единственная надежда — учителя, которым рассылали специальные письма с просьбой не уклоняться от участия в комиссиях88. Из Армянска (Таврическая губерния) в начале октября били тревогу: «не хватает культурных работников, требуются инструктора, деревень и сел не обслуживаем»89. Что говорить об удаленном за многие тысячи верст от столиц Верхнеудин-ске?! «В ряде волостей уезда совершенно нет грамотных», — сетовали там90. Где было возможно, функции комиссий по выборам в Учредительное собрание передавались комиссиям, ведавшим недавними выборами волостных земств. В других местах, например, в Шемахинском уезде Бакинской губернии, для работы в качестве секретарей сельских комиссий командировались городские учителя. Уездная комиссия ставила вопрос о привлечении к организации выборов чиновников и учеников старших классов91.

Все анкеты по личному составу участковых комиссий стекались в Мариинский дворец, в статистический отдел Всевы-боров. Они дают по-своему выразительную картину социокультурного состояния деревни. В составе комиссий учителя, врачи, письмоводители, духовные лица и другие представители сельской интеллигенции явно уступали крестьянам. Среди чле

Глава 2. Предвыборный марафон

91

нов комиссий встречались солдаты, чернорабочие. В графе «образование» не все даже председатели комиссий могли написать «среднее» — обычно это были лишь церковно-приходские, народные школы, духовные училища, дававшие начальное образование. В комиссиях Архангельской губернии большинство членов были малограмотными, не получив никакого образования. Конечно, так было не везде. Но даже в сравнительно культурной Виленской губернии у членов участковых комиссий преобладало «домашнее» образование92, то есть практическое его отсутствие.

Сообщения с мест были полны тревоги за судьбу выборов: организация избирательного аппарата растянулась сверх всякой меры — на месяцы. Всюду был разнобой, особенно на первых порах. В Казанской губернии уездные комиссии появились в августе, тогда как окружная комиссия в самой Казани открылась лишь 30 сентября, сдерживая своим отсутствием работу в уездах. Напротив, в Каменце-Подольском окружная комиссия начала свои действия 2 сентября, но и к началу октября в двух уездах Подолии избирательные комиссии еще не были сформированы93.

Показательно, что, когда Всевыборы затребовали от округов информацию о состоянии подготовительных дел на местах, более половины окружных комиссий не откликнулись на этот запрос. Не только неоперативность была тому виной, некоторые из них и сами не знали точного положения дел в уездах. Парадоксальный факт: Тульская окружная комиссия обратилась во Всевыборы с просьбой своим авторитетом воздействовать на Каширскую, Алексинскую и Новосильскую уездные комиссии, не реагирующие на ее телеграммы. Понадобилось прямое вмешательство председателя Всевыборов Н.Авинова94. Со своей стороны, с мест постоянно жаловались на несвоевременность распоряжений из центра, на неполучение необходимых инструкций. Положение о выборах не везде было получено вовремя, а кое-где только к их началу.

•Реорганизация избирательного аппарата шла параллельно с технической подготовкой выборов. Так, в Тамбовской губернии Козловская, Усманская, Моршанская и Темниковская уездные комиссии поначалу были сконструированы в нарушение Положения, поскольку представители от земств были избраны своими управами без участия демократических организаций. По требованию окружной комиссии они были переизбраны в соответствии с законом95.

Проведение выборов требовало крупных финансовых и материальных затрат, особенно чувствительных в военное время. Временное правительство 10 сентября отпустило 6 млн рублей «на первоначальные мероприятия по организации и произвол

92

Л.Г.Протасов Всероссийское Учредительное собрание

ству выборов»96, но этого было слишком мало. Расходы окружных комиссий на приобретение бумаги, типографские работы, денежное содержание членам комиссий, вознаграждение земским служащим за составление списков избирателей, поездки инструкторов и пр. не покрывались этой суммой. В Енисейской губернии они, например, составили около 90 тыс. рублей, далеко превысив смету9'. Недостающие средства пришлось испрашивать у небогатого местного самоуправления.

Бумажный дефицит был острым в 1917 году. Между тем Положение о выборах публиковалось на 16 языках. Каждый избиратель должен был получить для голосования все кандидатские списки (в среднем 9-10 на округ), чтобы выбрать из них единственный. В национальных районах их приходилось печатать и на туземных языках. По расчетам Министерства внутренних дел, требовалось 100 млн именных удостоверений и около 1 млрд. бюллетеней. Потребность, допустим, Оренбургской губернии исчислялась в 1350 тыс. удостоверений, столько же конвертов, 13,5 млн экз. кандидатских списков, 75 пудов клея и т.д.98. Для Тамбовской губернии требовалось 2500 пудов бумаги, 2167 тыс. конвертов99. 14 июля правительство возложило на МВД руководство заготовкой всех материалов, установив предельным сроком выполнения заказов 20 августа. Заказы размещались в России, Финляндии и даже в нейтральной Швеции. Промышленники обязаны были в первую очередь исполнять заказы, связанные с выборами (исключая военные заказы). Довольно скоро, однако, выявилось, что вовремя заказы выполнены не будут. Отчасти этому мешала забастовка рабочих писчебумажных фабрик в августе—сентябре. Правда, стачечный комитет соглашался выделять бумагу исключительно для нужд выборов в Учредительное собрание100, но это мало меняло дело.

В этих условиях правительству пришлось пойти на неординарные действия. Министерство внутренних дел распорядилось сократить число конвертов на 25%101. Более того, Временное правительство предприняло необычно смелый для него шаг — оно разрешило реквизицию бумаги, предназначавшейся для частных нужд. Это привело к ряду пикантных ситуаций, когда чиновники выступали в роли экспроприаторов частной собственности. Саратовский губернский комиссар вынужден был реквизировать на одной из фабрик 1200 пудов газетной бумаги102. Казанский губернский комиссар воспретил вывоз из Казани без особого разрешения бумаги до окончания выборов, а местный Совет конфисковал для выборных нужд всю бумагу у фабриканта Сергеева103.

Но и готовая избирательная документация не вдруг поступала туда, где ее ждали. Часто подводила инфраструктура. Ог

Глава 2. Предвыборный марафон

93

ромные расстояния, бездорожье при осенней распутице, ледостав на громадных сибирских реках, отсутствие телеграфной связи в отдаленных местностях. Наконец, обычная российская безалаберность... Закавказский комиссариат, фактически управлявший внутренними делами всего региона, установил льготный режим перевозки грузов для нужд Учредительного собрания, но дикая природа Кавказа была равнодушна к людским заботам. В горах Дагестана погиб транспорт с бумагой, в горах Турецкой Армении снежная лавина погребла под собой нескольких инструкторов по выборам. На Алтае по знаменитому Чуйскому тракту ямщики отказывались везти грузы по ночам, опасаясь обнаглевших грабителей. Нередко тюки с выборной документацией терялись в пути, приходили не по назначению, срывая намеченные сроки, а то и сами выборы. Известен факт, когда эти грузы вместо Могилева-Подольского были отправлены в Могилев.

Вот почему во Всевыборы все настойчивее шли тревожные сигналы о неподготовленности к своевременному проведению выборов и о необходимости их переноса на более поздний срок. Согласно Положению, 27 окружных комиссий, главным образом окраинных территорий, имели право отсрочить выборы в отдельных участках на 15 дней, но дальнейшая отсрочка допускалась только с разрешения Всевыборов104. Беспокойство на местах нарастало. Акмолинская областная комиссия 3 октября предупреждала, что «вследствие громадных расстояний и затруднительности сообщений начать выборы в срок не представляется возможным»105. Из Сибири и Туркестана сообщали, что с учетом тамошних экстремальных условий выборы могут состояться не ранее января 1918 года. Затягивалась подготовка и в не столь отдаленных губерниях — Смоленской, Нижегородской, Черниговской106. В иных случаях, впрочем, окружные комиссии заведомо перестраховывались, настаивая на отсрочке выборов.

Вопрос о переносе общероссийского срока выборов возник, можно сказать, вместе с его объявлением. Решение Временного правительства о назначении их на сентябрь, как и проведении выборов в течение одного дня, оставалось декларацией о намерениях до конца июля, когда был принят, наконец, избирательный закон, но в оставшиеся недели он уже практически не мог быть осуществлен.

Однако вопрос о времени выборов и созыва Учредительного собрания всегда был не столько организационно-техническим, сколько политическим. Любое его решение неизбежно вызывало острый общественный резонанс. Июльские события, правительственный кризис не способствовали, а замедляли проведение выборов. В свою очередь, организационные же не

94       Л.Г.Протасов Всероссийское Учредительное собрание

урядицы становились более чем благовидным предлогом для тех политических сил, которые были заинтересованы в его оттяжке. К середине июля Временному правительству удалось стабилизировать свое положение и пресечь волну полустихийных, полуорганизованных массовых выступлений под антиправительственными, пробольшевистскими лозунгами. Оно смогло избавиться, наконец, от назойливого контроля со стороны Советов. В армии, которую с этого времени возглавил генерал Л.Г.Корнилов, явно усилилась командная власть офицерства. В обществе наблюдался крутой подъем антибольшевизма, принявшего черты истерии в связи с официальным обвинением лидеров партии в преступных связях с германским генштабом.

Во второй половине июля вопрос об отсрочке выборов, как говорится, витал в воздухе. 26 июля съезд старообрядцев Томской, Енисейской губерний и Семипалатинской области призвал правительство перенести выборы на декабрь. 29 июля Совет Союза казачьих войск предложил другую дату — январь107. Эти и подобные обращения имитировали общественную инициативу, необходимую правительству для формального решения вопроса заново.

Рупором отсрочки выборов была кадетская партия, ее центральная и провинциальная пресса. П.Н.Милюков на частном совещании членов Государственной думы 18 июля потребовал отложить выборы, дабы не превращать их в комедию108. За это же высказался и IX съезд Партии народной свободы, проходивший в Москве в конце июля. Переход партии по существу в оппозицию к Учредительному собранию произошел под воздействием двух разнородных, на первый взгляд, взаимоисключающих друг друга факторов. С одной стороны, это было несомненное укрепление ее роли и влияния в составе второй правительственной коалиции, куда кадеты вернулись победителями после демонстративного ухода из Временного правительства 2 июля. С другой стороны, кадетов тяготило предчувствие крупной неудачи на предстоящих выборах. На проходивших в это время выборах в городские думы они смогли завоевать 15% мест, против 19% у эсеров, 17% у большевиков, 6,5% у меньшевиков, 34% у социалистического блока. В уездных городах кадеты имели всего 5%109. Это побуждало их все громче критиковать избирательный закон, который был разработан при их же активнейшем участии. Вот почему условием своего вхождения в правительство Керенского кадетские лидеры выдвинули отсрочку выборов по крайней мере на два месяца110, что до известной степени развязывало им руки в попытках достижения «твердой власти» в стране.

Мотивируя необходимость отсрочки выборов, харьковская газета «Южный край» писала 1 августа: «Помимо подготовки

Глава 2.  Предвыборный марафон

95

чисто технической, необходима также и подготовка, которую можно было бы назвать и политической и которая должна быть осуществлена в форме самой широкой предвыборной агитации... Выполнить всю громадную работу, связанную с созывом Учредительного собрания, представляется совершенно невозможным в оставшийся короткий промежуток времени, и потому отсрочка созыва Учредительного собрания является неизбежной, хотя с принципиальной стороны и нежелательной». Словесные оговорки относительно «принципиальной нежелательности» отсрочки могли обмануть только самых легковерных.

Эту же позицию разделяли праволиберальные круги. Их рупор «Утро России», посвятив 18 октября целую полосу подготовке к выборам, предостерегал: «Путь Учредительного собрания будет трагическим. Слишком сильны ему противодействующие». В России идет не столько демократизация, отмечала газета, сколько варваризация страны, не готовой ко всеобщему избирательному праву: «нельзя же сказать, что 70-80 млн бюллетеней будут соответствовать такому же числу сознательных граждан».

Несомненно, это хорошо понимали лидеры умеренных социалистов, в чьих руках находились и руководство Советами и ряд министерских портфелей. Их одолевали сомнения: не вызовет ли перенос выборов нового прилива массового недовольства? Но перспектива развала коалиции, остаться наедине с властью казалась им еще опаснее. 27 июля член Особого совещания М.МДобраницкий выступил на заседании отдела ЦИК Советов по подготовке к выборам в Учредительное собрание и заявил о необходимости отсрочки, встретив в целом понимание членов ЦИК. 5 августа бюро ЦИК постановило, что выборы следует назначить на 22 или 29 октября с тем, однако, чтобы больше не допускать отлагательств111. В составе ЦИК только меньшевик Ф.И.Дан, пожалуй, энергично противился этому решению, предпочитая «плохие» выборы их отсрочке, которая большинству представлялась уже неизбежной.

9 августа Временное правительство назначило новые сроки: дни выборов в Учредительное собрание — 12—14 ноября, день его открытия — 28 ноября. Рубикон был перейден. На следующий день, 10 августа, «Известия» ЦИК дали статью «Отсрочка Учредительного собрания», оправдывая эту меру трудностями военного, политического и технического характера. «Меньшевики и эсеры петушком побежали за кадетами»112, — писал В.И.Ленин с возмущением явно деланным, поскольку он не мог не оценить агитационных дивидендов, каковые затяжка обещала его партии.

96      Л.Г.Протасов Всероссийское Учредительное собрание

Стоит заметить, что большевики почти не принимали участия в публичных спорах о сроках, так как это вело бы к «отвлечению» народных масс от главного, с их точки зрения, — борьбы за власть Советов и дальнейшего «углубления» революции. Но они поддерживали требование скорейшего созыва Учредительного собрания.

Вожди советской демократии не проявили той политической жесткости, которой требовали от них массы и которая могла бы ускорить созыв Учредительного собрания, пусть и в ущерб демократизму. Не проявили не из личной мягкотелости, а сообразно своему видению путей и задач революции. Вместе с тем заинтересованность Советов как массовых беспартийных организаций в безотлагательном созыве Учредительного собрания была очевидной, а их влияние на ход подготовки к нему весьма значительным. Более того, Советы в той мере, в какой они располагали неофициальной властью, играли теневую, но вполне реальную роль гаранта Учредительного собрания, с которой приходилось считаться правительству Керенского и после июльских дней.

Не были ли в таком случае правы большевики и другие левые, желавшие видеть именно в Советах прямых организаторов выборов в Учредительное собрание или во всяком случае требовавшие действенного советского контроля за подготовкой к выборам? Необходимость передачи всей власти в стране из рук буржуазного правительства Советам летом—осенью 1917 года они все чаще аргументировали как раз тем, что только Советы обеспечат своевременные выборы и созыв Учредительного собрания (имелся в виду, конечно, политический, а не организационный аспект). В нашей литературе также высказывается мнение, что Советы своим непосредственным вмешательством в избирательный процесс, отказом от ряда формальностей могли бы предотвратить перенос выборов с сентября на ноябрь. Было бы недопустимо игнорировать это мнение, не замечая его принципиального характера, или отмахнуться от него ссылкой на неприменимость сослагательного наклонения к истории.

И все же эта точка зрения представляется неубедительной, оторванной от действительных исторических условий, ибо то, что выдвигается в качестве альтернативы реальному ходу событий, означало de facto и de jure превращение Советов в ту самую настоящую и ответственную власть, к которой их руководство отнюдь не стремилось и к которой сами эти органы, как это теперь очевидно, не были готовы. Грубо говоря, это то, чего быть просто не могло. Самое авторитетное свидетельство этого дал I Всероссийский съезд Советов рабочих и солдатских депутатов, проходивший в июне.

Глава 2.  Предвыборный марафон

97

Вопрос об Учредительном собрании занял важное место в работе съезда: в повестке дня он стоял третьим, после пунктов об отношении демократии к войне и к власти. Открывая 3 июня съезд, Н.С.Чхеидзе назвал его «преддверием будущего Всероссийского Учредительного собрания». Этой темы касались едва ли не все ораторы, в их речах громко звучал мотив ускоренной подготовки к нему. От фракции меньшевиков-интернационалистов Мартов потребовал: «Мы должны заявить ясно и отчетливо, что дальнейшие оттяжки Учредительного собрания должны прекратиться». Ему вторил правофланговый меньшевизма и Бунда М.И.Либер: «Правительство должно понимать, что каждый день отсрочки Учредительного собрания есть колоссальный удар не только по революции, но и по самой возможности сохранения нового порядка»113. Либер намекал не столько на монархическую, сколько на большевистскую опасность.

Съезд создал при ЦИК Центральное избирательное бюро для контактов с местными Советами в вопросах избирательной кампании. Что касается задач Советов в этой области, то съезд определил их так: «а) стоять на страже того, чтобы всем избирателям была обеспечена полная свобода выборов и чтобы выборы происходили в обстановке, исключающей всякое давление на волю избирателя; б) широко поставить дело популяризации сведений об основных целях Учредительного собрания, о задачах демократии в этом собрании и порядке выборов в него; в) повсеместно активно бороться против абсентеизма избирателей и содействовать более активному участию населения в выборах»114.

Эта резолюция говорит сама за себя и не требует комментариев. Она вполне согласуется с другим фактом: совместную резолюцию фракций эсеров и меньшевиков о том, что переход власти к Советам равнозначен крушению революции, I Всероссийский съезд принял 543 голосами против 126115.

Разумеется, роль Советов не сводилась к популяризации Учредительного собрания и поддержанию порядка в дни выборов. Их представители местами участвовали в работе избирательных комиссий, оказывали им разнообразное содействие. Однако наивно полагать, будто участие Советов в составлении избирательных списков или других рутинных операциях на подготовительной стадии могло существенно сократить ее сроки. Для этого у них не было необходимого аппарата, кадров, опыта, единой организации. В деревне Советы и вовсе казались островками в бескрайнем крестьянском море. Попытки же самочинного вмешательства некоторых Советов в деятельность аппарата выборов наталкивалась на противодействие последнего и были чреваты общей дезорганизацией процесса.

4 Протасов Л. Г.

98       Л.Г.Протасов Всероссийское Учредительное собрание

Выражая официозный взгляд на этот вопрос, правовед Б.Сы-ромятников писал в газете «Русское слово»: «Привлечение Советов не обеспечивает ни беспристрастия, ни правильности предвыборной работы»116.

Отсрочка выборов и созыва Учредительного собрания до конца осени вызвали недолгое удовлетворение одних, резкое недовольство и разочарование других. Вторых было явное большинство. Левая и даже умеренно социалистическая пресса усматривала в этом происки кадетов, давление буржуазных кругов на Временное правительство, осуждала соглашательство советских лидеров. Меньшевистская «Рабочая газета» выражала сомнение, что отсрочка вызвана действительно непреодолимыми техническими трудностями, и призывала демократию «взять на местах в свои руки дело подготовки выборов, чтобы вести его самым напряженным темпом»117.

В сентябре—октябре заметно умножилось количество резолюций с требованием не допустить новой отсрочки выборов, особенно в армии. По существу это требование граничило с недоверием правительству и поддерживавшим его советским вождям.

Громоздкий выборный механизм, однако, был правительством запущен и пришел в движение. Его тронутый бюрократической ржавчиной маховик постепенно набирал обороты, его звенья и блоки приходилось чинить или менять на ходу, не останавливая машины. Окружные комиссии в своем большинстве сделали все, что от них зависело, для обеспечения выборов. В октябре организационно-техническая подготовка к выборам в Учредительное собрание вступила в решающую фазу, и всякий посвященный в грандиозность этой работы и непредубежденный наблюдатель вновь и вновь должен поразиться тому, что этот опыт впервые проделала страна, которая вела на грани истощения мировую войну, страна, сотрясаемая кризисами власти сверху и тектоническими социальными сдвигами в недрах общества.

Но чем дольше и нетерпеливее становилось ожидание Всероссийского Учредительного собрания, тем отчетливее перед общественностью вставал неожиданный вопрос: а для чего оно? Издававшаяся М.Горьким газета «Новая жизнь», безуспешно старавшаяся примирить различные фракции российской социал-демократии, 5 октября так ответила на него: «Учредительное собрание лишь в том случае выведет страну из тупика, если в нем составится прочный правящий блок, объединяющий большинство крестьянства, мелкой буржуазии городов и рабочего класса».

Так с чем же шли в Учредительное собрание главные политические силы страны?

Глава 2.  Предвыборный марафон

99

3. Предвыборная политическая кампания: борьба за электорат

Осенью 1917 года борьба вокруг Учредительного собрания вступила в новую стадию и разгорелась с небывалой для прежних избирательных кампаний силой. Политическое соперничество развернулось не из-за сроков и порядка избрания, а непосредственно за депутатские места, за избирателя. На большей части территории страны предвыборная кампания проходила на фоне резко обострившейся борьбы за власть, принимавшей местами облик гражданской войны. Вплетаясь в ткань этих событий, эта кампания отражала социальную и психологическую напряженность момента. Отчасти по этой причине она затянулась в масштабе страны до начала 1918 г. Понимая ее значение, Центральный музей войны и революции, созданный при Московском общественном управлении, обратился к окружным комиссиям и к партиям с просьбой присылать экземпляры всех агитационных изданий11*.

Предвыборная политическая кампания как часть общероссийского революционного процесса отличалась богатой вариативностью, разнообразием форм. Но сквозь это конкретное многообразие отчетливо просматриваются ее основные черты, тенденции.

Прежде всего эта борьба носила почти исключительно партийный характер. В ней участвовали, конечно, и непартийные объединения, но их общий неуспех лишь подтверждал правило. В самом Учредительном собрании число беспартийных составило лишь несколько десятков депутатов. И прежде ни одна из влиятельных российских партий не могла игнорировать Учредительного собрания, теперь же предвыборная тактика стала основой общепартийной стратегии.

В ходе предвыборной кампании довольно отчетливо выделяются, не столько хронологически, сколько по существу, две различные стадии. Первую можно назвать мобилизационной, подготовительной, в большинстве округов она растянулась до октября. На этой стадии партии, образно говоря, выстраивались в боевой порядок, подтягивали тылы, проверяли оружие. Занятые подбором кандидатов, составлением избирательных платформ, поиском политических партнеров партии почти не сталкивались в непосредственной предвыборной борьбе между собой. В целом это был вяло текущий цикл: сказывались и расслабляющая отсрочка выборов до ноября, и привычка долгой раскачки, и отвлечение сил на иные политические дела.

Иной была вторая стадия с ее открыто «лозунговым» характером. Межпартийное соперничество за голоса избирателей развертывалось на фоне ожесточавшейся борьбы за государст

4*